 Лист, на котором
не напечатано
пока
ни одного
слова,
кажется
пустым.
Но это не совсем
так.
Он пуст с точки
зрения
мухи,
пролетающей
над
столом,
или с точки
зрения
инопланетянина,
не представляющего,
для чего
такой
лист может
пригодиться.
А человек
уже к 14-летнему
возрасту
имеет
достаточно
зрительного
опыта,
чтобы
видеть
в пустом
листе
не проявленную
пока,
но уже существующую
структуру.
Во-первых, у совершенно
пустого
листа
есть
система
координат,
и потому
мы кладем
его перед
собой
вертикально,
иногда
горизонтально,
но не
набекрень.
Во-вторых,
у него
есть центр, где мы
ожидаем
увидеть
самое
главное,
и если
нам пондобится
разместить
на листе
один элемент
(например,
фотографию),
мы отдадим
ему место
именно
в середине
(только
надо
иметь в виду,
что зрительный
центр располагается
чуть выше
геометрического).
В-третьих,
у листа
имеются
верх и низ,
причем
верхняя
часть представляется
нам более
важной,
чем нижняя,
где угадывается
нечто
вроде
постамента
для центральной
и верхней
частей.
Правая
и левая
половины
тоже
неравнозначны:
правая
всегда
в большей
степени
привлекает
наше
внимание,
чем левая.
Особенно
это заметно
на разворотах:
мы всегда
сначала
смотрим
на правую
полосу,
а уже потом
— на левую.
Если
мы возьмем
лист в руки,
то сразу
почувствуем,
что ему нужны
поля
— иначе,
чтобы
не закрывать
главное
поле
пальцами,
нам придется
держать
лист за края, как компакт-диск. Кроме
того,
пустые
поля
сохраняют
первозданную
белизну
бумаги
и контрастируют
с темным
блоком
набора.
Таким
образом,
в листе
как бы уже присутствует
сетка,
состоящая
из пересекающихся
линий.
Точное
определение
их места
— дело
дизайнера.
Он может
строго
следовать
логике
расположения
основных
осей листа,
и тогда
газетная
полоса
приобретет
ясный,
естественный,
«классический»
вид. А может
оттолкнуться
от них, сознательно
нарушать
предписанные
правила
и ломать
традицию
— тогда
получится
нечто
особенное,
оригинальное,
единственное
в своем
роде
(хотя
и не
обязательно
удачное).
Для примера
рассмотрим
страницу
из «Встречного
движения», где удивительным
образом
уживаются
обе стратегии.
Верхняя
часть страницы
сделана
по всем правилам:
главенствует
симметрия,
двум колонкам
с выключкой
по ширине
соответствуют
две фотографии
— героя
и автора
(по
сути,
второго
героя
эссе),
крупный,
крепко
сбитый
заголовок,
набранная
вывороткой
преамбула,
грамотный
колонтитул
с логотипом
издания,
датой
выхода
и номером
страницы.
А в нижней
части
— смесь: левая
колонка
увеличилась
в ширину,
будто
расплющилась
под тяжестью
заголовка,
правая
взлетела
вверх и съежилась,
подпись
уехала
со своего
места,
рисунок
почему-то сдвинулся
к
левому
краю, появились
два (разных!)
абзацных
отступа…
 |
 |
| «Know How». Газета гимназии № 23, Краснодар, 2005.
На одной полосе представлены реплики авторов, учащихся
в разных классах и имеющих несовпадающие мнения.
Тут же — приглашение родителям принять участие
в разговоре: «Взрослый и детский — два мира?»
Редакция видит в газете средство диалога между всеми
участниками образовательного процесса, что полностью
совпадает с позицией организаторов Конкурса школьных
изданий. Результат — Гран-при КШИ-2006 |
«Контакт!» Народная газета школы № 1259, Москва, 2005.
«Акунинский» разворот «Контакта!»: статья о писателе, рецензия на книгу, впечатления от фильма,
соцопрос «Кто должен играть Фандорина?», а также интервью с одноклассницей Григория Чхартишвили |
|
