Глава 36. Финики созрели {social} | |||
|
{comhistory} |
![]() |
ККС Железного Феникса нигде не было. Впрочем, Леха и не жаждал свидания с ним. Интервью с треском провалилось еще в первое посещение, поэтому наш спецкор, исходя из правила «Во всем ищем позитив», решил сменить жанр и попробовать силы в журналистском расследовании. Представив себя военным корреспондентом, на цыпочках, стараясь не шуметь, он поднялся в башню, разыскал вход в печатню, приоткрыл дверь и просунул в проем голову. |
{anketa} Илл. для глав 33 и 36 взяла на себя команда МБИ-2013 «Губерния» (Сверстники) |
Почти распластавшись на полу («Опять влетит от мамы за грязные джинсы!»), он на четвереньках прокрался в угол и спрятался за верстак |
Вошел молодой резчик с ящиком (щелк!). |
— Ну да, ты-то бобылем живешь и святым духом сыт, тебе четверых спиногрызов не кормить! щеки толстомордого раскраснелись, надулись, словно он не беседу вел, а штангу поднимал. Костлявый дядька, заворачивая недоеденный кусок хлеба в чистую тряпицу, огрызнулся: — Да хоть десятерых! Против силы не попереть. С одной стороны брательники, с другой… тут он словно опомнился, сник, и Леха так и не узнал, кто же с другой стороны. — Вот-вот! Меня попрекаешь, а сам! Мы против царя не воруем, а служим верно вон сколь напечатали по новому-то уставу! старшой повел мускулистой рукой в сторону полок, а милостями не больно осыпаны. Одному Богу известно, что с челобитной выйдет. Как бы заместо прибавки не убавили бы на голову. Звонарев вообще ничего не понял из этих переговорок. Он даже отдельные слова не мог запомнить. Зато он хорошо усек, что речь идет о братьях, мордастый дядька что-то против них имеет, а костлявый подловил мордастого на его же словах, а мордастый костлявому намекает, что тот свиногрызов не разводит. И еще какая-то челобитная. ККС |
Двое других работников, что помоложе, молча жевали хлеб с луком и в разговор не встревали (щелк!). |
Леха успел сфоткать лицо Докукина крупным планом («Еле в кадр влез, боров толсторожий!») На дисплее высветилось: «Карта памяти переполнена», и тут же могучая рука извлекла спецкора за шиворот из-под верстака: |
![]() … и тут же могучая рука извлекла спецкора за шиворот из-под верстака |
— И вовсе я не ваш! огрызнулся спецкор и вывернулся из-под тяжелой длани. Встрепенулся, как воробей, одернул футболку, пригладил волосы, стараясь придать себе солидный и официальный вид. — Ишь, бесенок сопливый, нарывается, усмехнулся Федор. Кто таков? — Алексей Звонарев, газета «Полундра»! отрапортовал спецкор, но не Докукину, а Еремею. Пренебрежение мальца, видно, задело Докукина, и он не отставал: взял двумя руками за плечи, развернул лицом к себе: — Так, Лексей, говори порядок. Леха быстро соображал: видимо, у печатников заведена кодовая фраза, по которой они узнавали своих, цеховых. В прошлый раз его выручил «Конфуций», а теперь он решил предъявить начало пароля и выпалил: — Финики созрели! Докукин помотал головой: — Врешь. Финики, брат, у восточных купцов в сладком ряду. А мы литерами заправляем. Но его урезонил Еремей: — Отстань, Федька. Ко мне он пришел, по делу, по семейному. — Знаем ваши дела, буркнул печатник. Да с нашими-то никак не сладятся… — Чего мелешь? отозвался Прохор. Карара с нами челобитную подписывал. А образчики новых наборов сделал залюбуешься. |
|
«Опять переметнулся! поразился Леха. И как он так может? Ну и скользкий гад!» Еремей качнул головой, прерывая список претензий: «Погодь. Пойдем, потолкуем». И повел Звонарева в угол, где стояли высокие наборные столы с деревянными ящиками. Леха заметил железные перегородки, которые образовывали ячейки, а в них металлические брусочки. «Литеры! осенило Леху. Супер! Во трофеи у меня ща будут! Пусякину расскажу обзавидуется». |
Еремей протолкнул мальчика за стол, сам встал спиной к цеху, чтобы другим не видно было и не слышно, и тихо спросил: Черные глаза Еремея заблестели, как агаты. Он поднес палец к губам: молчи! Из подстолья вытащил «Ведомости», точно такие, как и в первый раз, и, пробежав глазами, положил на стол. Леха протянул руку к газете, но печатник взглядом остановил мальчишку. Оперся рукой на столешницу, да так, что в руку как бы невзначай попала одна из лежащих на столе дощечек с дырочками. |
… в руку печатника как бы невзначай попала одна из лежащих на столе дощечек с дырочками. |
— Мне отойти надо, сронил Еремей, увидев, как кто-то вошел в печатню. И послав мальцу взгляд: «Прочти, что тут», двинулся к своим. Он присел на корточки ради конспирации и стал наблюдать из-за края стола за обстановкой. |
|
Двери печатни снова с шумом распахнулись. |
|
«Ни финты себе расклад» обалдел Звонарев. Он ждал, что печатник возьмет обидчиков за шкирки, ударит лоб о лоб, как Леха не раз видел в кино. Но это кино шло не по привычному сценарию: великан не сопротивлялся. |
![]() |
|
— А добрые люди так не считают, кивнул офицер на оторопевшего Еремея. Написали про дела твои тайные. А коли ты запираться надумаешь, так заплечных дел мастера тебе живо язык развяжут. — Про Глебова слыхал? обращаясь уже к кому-то из служак, офицер засмаковал слова с явным удовольствием. Майор, что повадился царицу бывшую Евдокию Лопухину в монастыре навещать, полюбовник и пес ее верный, и предатель государев в услужение подался к ее подельникам. А подельники ее царевича выгораживали. Слыхал? Так он тоже запирался с неделю, пока ему на дыбе язык не развязали. А отдыхать его носили в клеть, где пол весь был утыкан мелким гвоздком остриями наружу. Вона как, закончил гренадер свою речь, довольный произведенным эффектом. Печатники оробели. |
|
![]() |
ККС Леха прицелился «Р-раз!» и плевательная пуля влетела офицеру прямо в нос! Тот засморкался. «Два!» впечатался следующий снарядец в лоб, чуть ниже треуголки, почти между глазами. Гренадер отмахнулся, как от мухи. Еремей устремил горестный взор на брата. Так смотрят, когда предчувствуют, что больше не увидят родного человека. Предчувствуют и ничего не могут исправить. И взгляд этот излучал такую скорбь, что Лехино сердце вновь вздрогнуло от сочувствия, а в голове застучало отчаяние: «Еремей, что же ты молчишь?» — Да, я ж недорассказал, как Глебова казнили! обратился он вдруг к притихшим печатникам и засмеялся. Посадили его на особо высокий кол, а чтобы не помер раньше времени, надели на него тулуп, валенки и теплую шапку. |
Леха прицелился «Р-раз!» и плевательная пуля влетела офицеру прямо в нос! |
![]() |
Леха вздрогнул от услышанного, встал во весь рост: «Три! Четыре! |